Только при одном слове курорт хочется все бросить, собрать чемоданы и отправиться куда глаза гулять. Но к сожалению отпуск еще не скоро. У нас уже традиция каждый год ездить в разные города страны. На этот раз это будет что-то типа санаторного отдыха, где можно хорошо провести время и восстановиться. А что
марианские лазни лечение всегда славилась, так что не стоит даже размышлять, тем более, что меня все устраивает.
В моё детство основным воспитательным средством коммуникации отцов и детей были: брань, ремень и угол. В семьях с ярко выраженным мужским началом это был распространённый и доступный язык, позволяющий отцам легко решить свои педагогические проблемы и промахи. Наорать, наказать, услышать: "Прости, папа, я больше не буду", и успокоиться до следующего раза.
Ремень, как составляющая часть воспитательного процесса, имеет крестьянское происхождение и уходит своими корнями в далёкое прошлое. Вот только пороли в те времена не ремнём, а вожжами. Ремень для крестьянина был непозволительной роскошью, поэтому крестьянские штаны подвязывались или тесьмой, или куском верёвки, а воспитательный процесс вершился вожжами. Если под рукой не оказывалось вожжей, в ход пускалась первая попавшаяся хворостина или прут. В школах процесс наказания довели до совершенства и использовали розги – прутья, связанные в пучок. Они изготовлялись из молодых побегов ивы, берёзы или орешника. Для придания упругости прутья вымачивали в солёной воде.
У наказания углом были свои ритуалы. Провинившегося ребёнка ставили коленями на сухой горох. Горох рассыпали чаще в углу, чтобы наказанный озорник не мешался остальным. Со временем ритуал несколько упростился, горох перестали использовать в качестве наказания, а угол остался.
Несмотря на то, что я рос послушным ребёнком, мне часто приходилось получать взбучку от родителей. В детстве совершенно невозможно выполнить все родительские предписания. И потом, изучать мир гораздо увлекательнее, нарушая запреты, а не следуя им. Что такое "дёрнуло током"? Я себе это смутно представлял, пока меня самого не дёрнуло током.
Сколько себя помню, все мои проделки заканчивались одной мыслью: а может, никто и не узнает. Но эта наивность быстро заканчивалась неизбежностью наказания. |
Когда мне было пять лет, мы всей семьей гостили у бабушки Веры в деревне Кобылино, тогда Калининской, а сейчас Тверской области. Этой деревни тридцать лет уже как нет, а вот в моих воспоминаниях она всё так же жива. Взрослые собрались за грибами, и меня взяли с собой. До грибных мест доехали на служебной "Победе" дяди Вани. В лесу в это время было много маленьких лягушат. Забавные и неугомонные – они прыгали по своим делам, а я за ними гонялся. Когда пришла пора возвращаться обратно, я втихаря набил лягушатами карманы курточки и штанов. Этого никто не заметил, но на обратном пути на какой-то момент я отвлёкся, забыв о ценном содержимом карманов, и потерял бдительность.
Лягушата стали стремительно выпрыгивать наружу, распространяясь по всему салону. Ору было! Считать это наказанием или нет, не знаю. Я, конечно, был озадачен, но взрослые, прооравшись, потом долго смеялись. А история эта стала семейным достоянием.